Утро. 9 мая. Москва. Киевский вокзал. Вне расписания отправляется поезд Памяти. Он доставит ветеранов Великой Отечественной войны и тружеников тыла РЖД в сопровождении взрослых детей и внуков на Поклонную гору, к мемориалу.
Уже на подходах к перрону героев Победы встречают молодые работники железной дороги с букетами цветов и флажками, повязывают им георгиевские ленточки. А на перроне – трое молодых ребят в гимнастерках, с баяном, поют негромко и задушевно: «Бьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола, как слеза…»
– Ой, я таблетку забыла принять! – хватается за сердце пожилая женщина, и ей со всех сторон предлагают кто валидол, кто корвалол. Как и на фронте, ветераны готовы поделиться всем, что есть.
– А в этом году гораздо меньше наших пришло, – горестно замечает один из них.
Под пронзительные песни военных лет собираются пассажиры необычного рейса, рассаживаются по стареньким вагонам. Моими попутчиками в купе оказываются бывшие труженицы тыла Анна Самохвалова, Лидия Соломатина, Зинаида Сухарева – все они после войны трудились на Курском вокзале столицы. Лидия Никитична вспоминает, как тяжело начиналась для нее война: совсем девчонкой заготавливала лес под Наро-Фоминском.
– Лида, не надо о грустном, – прерывает ее Анна Андреевна. – Давай о веселом.
Ветеран РЖД Екатерина Прочухан в соседнем купе едет с двумя внучками, которые тоже работают на железной дороге, и внуком-студентом. Екатерину Алексеевну война застала на строительстве железнодорожной ветки под Ленинградом. Ей тогда едва исполнилось восемнадцать. Посчастливилось, что из Ленинграда перебросили на Горьковскую дорогу. Женщинам пришлось сменить ушедших на фронт мужчин на многих работах. В 19 лет Екатерина стала мастером, командовала целой бригадой строителей-дорожников.
Игорь Харланович три года партизанил в Белоруссии. И в разведку ходил, и переправлял партизан на лодке через реку Березину, выполнял другие задания. Все это буквально под носом у немцев в селе. Только когда над ним нависла угроза смерти из-за чьего-то доноса, ушел в партизанскую зону, куда, как он с гордостью говорит, немцы боялись соваться.
– В 44-м, когда готовилась операция по освобождению Белоруссии, –вспоминает Игорь Владимирович, – нам было приказано выйти к железной дороге и взорвать пути. Лично мне дали две шашки. Я свое задание выполнил. Но после войны решил, что мне теперь надо восстанавливать дорогу.
Сначала Харланович пошел в техникум, потом поработал и двинул дальше – на высшие инженерные курсы. Затем увлекся кибернетикой и приложил немало усилий для автоматизации железной дороги. Последние годы работы был начальником Главного научно-технического управления МПС СССР. По его учебнику сейчас учатся студенты-железнодорожники.
Прибытие поезда к пункту назначения прерывает наш разговор. На Поклонной горе ветеранов встречает военный оркестр. В ожидании праздничного концерта на открытой площадке кто-то разглядывает старую военную технику, кто-то ищет старых знакомых. А один пожилой и далеко не стройный человек тщетно пытается взобраться в кабину паровоза-экспоната. Ну просто как мальчишка! Когда он после неудавшейся попытки повернулся к нам, собравшиеся вокруг зеваки на его гражданском пиджаке увидели несколько рядов наград.
– Майор в отставке Гаврилов Николай Михайлович, – представился «нашкодивший» ветеран. – Всю войну прошел командиром бронепоезда.
В 37-м Гаврилов учился в специальной артиллерийской школе, потом послали учиться в Ленинградское 3-е артучилище. Война застала курсантов в летних лагерях под Лугой. 22 июня прямо над ними пролетел немецкий бомбардировщик – это показалось невероятным, как в кино…
Курсантов срочно собрали в Ленинграде, присвоили звания лейтенантов и отправили на фронт. Николай Гаврилов попал на Юго-Западный, в районе Киева, его назначили командиром артиллерийского взвода, который стоял на левом берегу Днепра. Пока немцев ждали на этом направлении, они уже были в районе Полтавы и замкнули наши войска в кольцо.
– Целый месяц шел от Киева до Курска. Многие старшие офицеры посдирали с себя знаки различия, порвали документы, – вспоминает мой собеседник. – А я, как дурак, шел в военной форме, с пистолетом, биноклем, все, как полагается. Ночью шел, днем прятался где-нибудь. Один раз чуть не попался. Подошел к селу – вроде все тихо, думал, немцев там нет. На мое счастье вышла женщина, спросил у нее – оказывается, в селе полно фашистов. Она говорит: прыгай, мол, в яму, я потом приду и скажу тебе, когда немцы дальше уйдут. Вечером она принесла сала с хлебом и молока, сказала, что можно идти дальше.
Потом, через 45 лет после войны, когда воспоминания одолели, Гаврилов разыскал эту женщину, съездил к ней с женой в гости. И она у них в Москве тоже побывала. Николай Михайлович тогда узнал от председателя колхоза, что если бы она его сдала немцам, то получила бы за это мешок муки.
Когда наивный 19-летний лейтенант добрался до своих, первым делом его вызвали в СМЕРШ. «Ты почему не застрелился? – спрашивают. – У тебя же пистолет был!» «Я шел Москву защищать, я – москвич!» – ответил смершевцу Гаврилов.
– Аргумент сработал, меня отправили в полк. А тут приехал майор и спрашивает, кто хочет на бронепоезд. Я только песню знал про «наш бронепоезд», который «стоит на запасном пути», но вызвался.
Сначала Гаврилову пришлось поехать в Горький, где на народные деньги собирался «его» бронепоезд – знаменитый «Козьма Минин». По тем временам это было последнее слово техники, даже знаменитые, тогда еще секретные «катюши» стояли на том бронепоезде. В феврале 43-го отправились на фронт. Николай Михайлович проехал с боями через всю войну, освобождал Брянск, Ковель, Прагу, Варшаву, закончил войну во Франкфурте-на-Одере. И ни разу даже не был ранен, хотя рядом погибло много боевых друзей. Как заговоренный. Вот и сейчас – из всего лейтенантского выпуска остался один, остальные уже ушли из жизни, собраться, как раньше, больше не с кем.
Пока мы разговаривали с Николаем Михайловичем, на сцену вышли участники хора ветеранов, и над высоким курганом полились песни военных лет.
Потом ветеранов сменили артисты. После праздничного концерта гостей по традиции накормили обедом из солдатской походной кухни. Обратным рейсом наши славные старики ехали с добрыми улыбками на лицах и как будто помолодевшие.
У нас хорошая память
Традиционный митинг, который состоялся 8 мая в управлении ОАО «РЖД» у мемориальной доски погибшим на фронтах Великой Отечественной, на этот раз был окрашен горькой ноткой.
– То, что сегодня происходит в Эстонии, то, что сегодня декларируют в Польше, – это позор! – говорил, открывая митинг, президент компании Владимир Якунин. – Позор тем политикам, которые таким способом пытаются пробиться к пайке на общеевропейском столе. Они утратили историческую память и роют пропасть между собой и теми поколениями, которые идут следом. К счастью, не у всех плохо с памятью. Совсем недавно я посетил с деловым визитом Словакию. Это страна НАТО, между прочим. Но в этой стране 4 апреля, в день освобождения Братиславы советскими войсками, премьер-министр, а с ним и весь кабинет министров в полном составе, поднимались на гору Славы, где стоит памятник защитникам и освободителям – советским солдатам. Вот эти люди помнят историю, помнят, какие жертвы мы понесли.
Мы тоже не забываем о подвиге наших отцов и дедов. Сто тысяч железнодорожников отдали свои жизни. Более 50 тысяч работников отрасли получили боевые и трудовые награды. Среди них присутствующие сегодня на митинге Герои Советского Союза Яков Михайлик и Ефим Березовский, Герой Социалистического Труда Виталий Соснин, ветеран войны, фронтовичка Варвара Блинкова…
Низкий поклон вам, наши дорогие ветераны, за ваш ратный и трудовой подвиг!
Автор: Татьяна Комендант