В начале октября управление охраны труда, промышленной безопасности и экологического контроля ОАО «РЖД» вместе с Дирекцией железнодорожных вокзалов и Федеральной пассажирской дирекцией договорились начать в предстоящем году эксперимент по раздельному сбору мусора. Об этом, а также о других задачах и проблемах экологов РЖД мы попросили рассказать заместителя начальника управления Валерия Першина.
– Нам бы очень хотелось приучить наших пассажиров к предварительной сортировке выбрасываемого мусора, – сообщил Валерий Федорович. – В этом году группа экологов ездила в Швецию перенимать опыт. Швеция не в одночасье достигла того уровня отношения к окружающей среде, который у них сейчас. А двадцать лет шла к этому. Там воспитывали население разными способами, в том числе и экономическими. Если ты рассортировал мусор, сдал его на переработку, платишь существенно меньше, а если нет – больше. Если в нашей стране будет реализован хотя бы этот принцип, это будет первый шаг в необходимом направлении.
– Когда вы планируете начать этот эксперимент?
– С датой мы пока еще не определились, потому что решение о начале эксперимента было принято только 2 октября. Но вообще-то первый такой опыт у нас уже есть – например, в Санкт-Петербурге мусор из вагонов перед сдачей на утилизацию сортируют. В результате уменьшается объем наших поставок на полигон бытовых отходов, а следовательно, снижаются и платежи. При этом алюминиевые и пластмассовые банки сдаются в переработку, и мы получаем от этого доходы.
– Валерий Федорович, существует мнение, что железнодорожный транспорт самый экологически безопасный. А зачем тогда нужна ваша служба?
– Действительно, влияние железнодорожного транспорта на окружающую среду на порядок меньше, чем автомобильного, и существенно меньше, нежели авиационного. С морским транспортом разрыв не такой большой, но тоже есть.
На железных дорогах есть отделы охраны природы – четыре-пять человек, в отделениях – соответствующие сектора. Это два-три человека, а то и один специалист, работающий в техническом отделе. В общей сложности управленческий штат, дорожный и отделенческий, – около 130 человек. Побольше людей работает в лабораториях. Но, поверьте, это совсем небольшой штат для того, чтобы выполнять собственными силами требования государственных законодательных актов.
Мы сегодня стоим на грани того, что в процессе реорганизации повысятся риски компании по увеличению платежей за неисполнение природоохранного законодательства. Ведь работа эколога незаметна, но важна. В первую очередь это работа с огромнейшим объемом документов – разрешительными, различными видами государственной и ведомственной отчетности. Это учет типов различных отходов, источников выбросов и сбросов. Это платежи, которые влияют на финансовое состояние компании. Можно платить больше, а можно меньше. Все зависит от квалификации людей, которые занимаются природоохранной работой. Если квалификация низкая либо этих людей нет совсем, предприятие платит больше.
– А платят меньше, потому что знают, как законно этого не делать. Или почему-то еще?
– С точки зрения природоохранного законодательства РЖД – чистая компания. Но у любых контролирующих органов всегда есть желание насчитать лишнее. Задача экологов – доказать, что мы выбрасываем в воздух, например, именно столько, за сколько мы платим. И так далее.
А есть еще организационная работа, которая также влияет на последующие платежи: каким образом, как формируются и скапливаются отходы; что можно вывезти на полигон, а что нельзя. Это текущая работа экологов и на предприятиях, и на отделениях, и на дорогах, которая дает результат.
Могу привести достаточно примеров по любой дороге, когда эколог заставляет или, по крайней мере, создает такие условия, чтобы руководители соответствующих подразделений внедряли технологии по снижению нагрузки на окружающую среду.
Можно ведь сделать так, чтобы при заправке тепловоза горюче-смазочные материалы не проливались. Старая технология производства двигателей и ходовой части предусматривала потери. Новый подвижной состав частично лишен этих недостатков. ОАО «РЖД» предъявляет к новой технике определенные требования при приобретении, включая экологические параметры: по минимизации выбросов, шумов и так далее. Они включаются в технические задания.
– Они менее или более жесткие, чем за границей?
– Смотря по каким параметрам. Что касается выбросов в воздух, то у нас существенно более жесткие требования. С точки зрения снижения загрязнения воздуха это плюс нашего законодательства, но есть еще вопрос его соблюдения. Потому что, с одной стороны, параметры-то жесткие, а с другой – нам дают возможность эти параметры нарушать. Мы просто оплачиваем их несоблюдение, вместо того чтобы направить эти деньги на развитие. Я надеюсь, что такая ситуация изменится – идет разработка первой части пакета экологических документов, которые поменяют подходы контролирующих органов в отношении природопользователя. Нужно действовать разнообразными экономическими и административными мерами, чтобы предприятие было заинтересовано в развитии новых технологий, которые меньше бы влияли на окружающую среду.
– Не просто: заплатил и откупился?
– Да. Чтобы меньше потребляли, меньше выбрасывали. Предприятие должно быть заинтересовано и в сбережении ресурсов, и, соответственно, в уменьшении негативного воздействия на природу. Это как две стороны одной медали. Должны появиться реальные стимулы для внедрения новых технологий, которые будут снижать нагрузку на окружающую среду.
– На каких дорогах лучше исполняют требования экологов, а на каких хуже?
– Напрямую сравнивать дороги тяжело. Многое зависит от людей, от позиции руководителей. Есть дороги, где больше уделяют внимания природоохранному аспекту, там и положение дел лучше. Это и Западно-Сибирская, и Восточно-Сибирская, и Красноярская дороги. А где-то положение хуже. Рейтинг дорог по экологии мы ежегодно просчитываем и выпускаем.
– Ну вот вы работаете, внедряете новые технологии, а потом сходят вагоны с каким-то опасным грузом и обрушают все ваши хорошие показатели…
– Беда, что в сознании людей экология – это только катастрофы. Это не так. Экология – это как раз наша с вами повседневная деятельность. Мы каждый день суммарно отравляем природу больше, чем в момент редких катастроф. Любая деятельность, в том числе железнодорожная – перевозки, обслуживание, несет в себе риски экологического загрязнения. Любые производства выбрасывают вредные вещества в воздух. Мы потребляем воду, часть ее сбрасываем частично очищенную, а часть неочищенную в муниципальные очистные сооружения. Но эти очистные сооружения на сегодняшний день все равно не дают полной очистки. Для того чтобы очистить до необходимых параметров, нужны серьезные финансовые затраты.
– Все так плохо или все-таки есть тенденция к улучшению?
– Проблем много. Но есть положительные тенденции, связанные с тем, что в последние годы в нашей стране наконец серьезно повернулись к проблемам охраны природы.
И наша компания немало вкладывает в модернизацию не только производства, но и природоохранных сооружений, в модернизацию котельных, в покупку природоохранного оборудования. Такого отношения к экологическим проблемам не было, скажем, 10 лет назад.
Автор: Татьяна Комендант